Предисловие.
     Наверное,  моя  идея  совсем  не  оригинальна  по  своей  сути :  я  решила  написать  роман!  Что  может  быть  тривиальнее  женского  романа!  Жорж  Санд,  Джейн  Остин,  Маргарет  Митчелл,  Джоан  Роулинг,  Мадонна...  В  последнее  время  свои  мемуары  издали  Валерия  и  Жасмин.  Новинкой  сезона  стал  роман  Джулии  Робертс.  Как  женщина,  идущая  в  ногу  со  временем,  я  не  могу  остаться  в  стороне!  Тем  более,  что  мой  роман  не  будет  похож  ни  на  один  из  тех,  которые  вышли  из-под  пера  (или  с  компьютера)  выше  перечисленных  сочинительниц.  По  одной  простой  причине :  я  никогда  не  читаю  женских  романов!  Однако,  роман,  написанный  мною,  мне  все-таки  придется  прочитать,  хотя  бы  для  того,  чтобы  исправить  ошибки...

     Это  будет  ироническое  повествование  от  первого  лица,  главная  героиня  -  собирательный  образ,  этакая  смесь  "сладкого  и  гадкого"...  Минимум  гламура,  максимум  правдивости...  Посмотрим,  что  получится,  самой  страшно...  Как  с  трехметровой  вышки  прыгать...  Итак... 

                                                        Глава 1. Непорочное зачатие.

     Петь  и  говорить  я  начала  почти  одновременно.  Первую  песню  исполняла  перед  восторженными  слушателями  в  два  с  половиной  года.  Это  были  "Ландыши".  За  хорошее  исполнение  двоюродные  дядья - подростки  ловили  мне  котенка,  который  тут  же  убегал.  В  том  же  возрасте  я  в  первый  раз  влюбилась  в  двоюродного  дядю,  которому  было  22  года.  Это  мое  единственное  воспоминание  о  том  времени. 

     Я  сподобилась  уродиться  в  полуинтеллегентной  семье.  Это  мероприятие  случилось,  благодаря  в  буквальном  смысле  непорочному  зачатию  (надеюсь,  мужчины  догадаются  о  существе  процесса). Родителям  было  по  19,  кто  из  них  придумал  такой  способ  "предохраняться",  уж  я  не  знаю!  А  дальше  было  довольно  забавно :  ничего  не  подозревавшая  бабушка  повела  маму  по  врачам,  вообразив,  что  задержка  месячных  связана  с ...  малокровием.  В  конце  концов,  так  дошли  и  до  гинеколога,  где  выяснилось,  что  девственница  ...  беременна!  Вот  и  не  верь  после  этого  Библии!

     После  такого  неожиданно-скандального  рождения  бабушка  вплотную  занялась  моим  воспитанием,  ибо  родителям  было  совсем  не  до  меня,  мама  училась  в  институте,  а  папу  взяли  в  армию  на  три  года.  По  образованию  бабушка  была  агрономом,  педагогом  и  писательницей  в  одном  флаконе,  а  кроме  того,  психопатической  личностью  с  некоторыми  странными  наклонностями,  о  которых  я  расскажу  позже.

    Хотя  бабушка  и  бросила  Литературный  институт,  когда  скоропалительно-радостно  вышла  замуж  за  моего  симпатичного  деда,   потребность  все  время  фантазировать  у  нее  сохранилась.  В  основном,  эта  потребность  выражалась  в  том,  что,  как  ей  казалось,  она  сама  и  все  люди  вокруг  были  героями  каких-то  романов.  Иногда  сюжетные  линии  этих  романов  причудливо  пересекались,  Эта  озабоченность  вымышленными  отношениями  и  прогнозами  их  развития  сильно  отвлекала  ее  от  реальной  жизни.  Бабушка, либо  вообще  не  замечала,  того,  что  творилось  у  нее  перед  носом,  либо  неправильно  интерпретировала  события,  руководствуясь  своим  внутренним  видением.  Поэтому  и  случилось  мое  рождение  для  нее  столь  неожиданно-неприятным  фактом.

     Бабушка  была  маленькой,  пикантной,  пухленькой  брюнеткой  с  белой  нежной  кожей.  В  целом,  она  выглядела  довольно  аппетитно,  но  лицом  не  вышла,  и  всю  жизнь  комплексовала  по  этому  поводу.  Правда,  она  компенсировала  свою  невзрачность  бойким  кокетством,  различными  ужимками  и  гримасками.  Но  красивые  и  хорошенькие  женщины  очень  огорчали  ее  самим  фактом  своего  существования.  Тогда  бабушка  придумала,  как  раз  и  навсегда  избавить  себя  от  чувства  неполноценности  хотя  бы  в  узком  кругу  своей  семьи.  Она  внушала  себе  и  своим  близким,  что  главное  в  женщине  -  не  красота,  а  внутреннее  содержание.  Непонятно,  что  за  смысл  вкладывала  она  в  это  понятие,  но  безусловным  эталоном  этой  самой  содержательности,  разумеется,  была  она  сама.

     Моя  мать,  словно  в  пику  бабушке,  уродилась  красивой,  лицом  она  была  похожа  на  некую  смесь  Зои  Федоровой  с  Ириной  Скобцевой.  Мало  того,  у  нее  каким-то  образом  сложился  очень  непростой  характер.  Поэтому  у  них  с  бабушкой  всегда  были  эмоционально-сложные  отношения.  Бабушка  старалась,  как  могла,  навязать  матери  свое  лидерство  по  части  ума,  благородства  и  добродетельности.  Работая  библиотекарем  в  радиотехническом  училище,  она  взялась  опекать  симпатичного  простого  юношу,  скромного  сироту.  Он  с  восторгом  дарил  ей  на  память  свои  фотографии  с  трогательными  подписями,  ходил  к  ней  в  дом  обедать.  Бабушка  благосклонно  снисходила  к  преданному  юноше,  про  себя,  видимо,  воображая,  что  он  в  нее  безумно  влюблен.  Как  нетрудно  догадаться,  этот  юноша  и  был  мой  отец,  который  вероломно  обманул  бабушкины  ожидания,  предпочтя  красоту  содержательности.  Для  нее  это  было  очень  серьезным  поражением!

     И,  разумеется,  она  тут  же  придумала  достойное  оправдание  его  поступку :  да  он  таким  подлым  способом  просто  вознамерился  решить  свои  проблемы,  чтобы  остаться  в  Ленинграде,  а  не  ехать  по  распределению  куда-то  на  Урал!  А  глупая  красавица-мать  поддалась  его  напору...  Нет,  бабушка  совсем  не  разбиралась  в  людях,  она  и  не  подозревала,  какого  демона  произвела  на  свет...

      Когда  меня  привезли  из  роддома,  бабушка,  которая  видела  меня  впервые,  занялась  антропометрией.  Почему-то  ей  казалось,  что  у  ребенка,  непонятно  с  чего  появившегося  на  свет,  вполне  могут  быть  какие-либо  физические  изъяны.  Убедившись,  что  на  ручках  и  ножках  у  меня  ровно  по  пять  пальцев,  а  ножки,  как  ни  странно,  одной  длины,  она  принялась  проверять  симметрию  ушей   и  складочек.  Затем  для  обследования  строения  промежности  в  качестве  консультанта,  имевшего,  по-видимому,  большой  практический  опыт,  был  привлечен  дедушка.  По  рассказам  бабушки,  он  с  одобрением  отметил,  что  там  тоже  все  в  порядке,  а  такое  несколько  специфическое  строение  этого  органа  очень  ценится  опытными  мужчинами  и  называется  "королек".  Одним  словом,  "королек,  птичка  певчая"...  Я  была  маленьким,  беспомощным  существом,  которое  не  могло  помешать  рассматривать  себя  подобным  образом   двум  этим   мерзким  любопытным   извращенцам...
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Глава 2. От нуля до тринадцати.

                                                            Эпизод 1. Детские мечты.

      Радио  дома  не  выключалось  с  утра  до  вечера.  К  четырем  годам  я  выучила  еще  несколько  песен.  Правда,   не  всегда  правильно  воспроизводила  слова,  потому  что  не  понимала  значения  некоторых  из  них.  Так,  например,  в  песне  про  геологов  слова :  "Крепись,  геолог,  крепись,  геолог,  ты  ветру  и  солнцу  брат..."  я  почему-то  заменила  на :  "Трепись,  геолог..."  и  т.д.

     Первые  четыре  года  своей  жизни  я  провела  дома  с  бабушкой,  которая  радостно  уволилась  из-за  Вселенского  позора,  связанного  с  моим  рождением.  Мать  перевелась  на  заочное  отделение  и  устроилась  на  работу,  поскольку  вчетвером  нам  на  одну  дедушкину  зарплату  было  бы  не  прожить.  Пока  отец  был  в  армии,  она  героически  изображала  раскаявшуюся  грешницу  и  действительно  ему  не  изменяла.  Был,  правда,  один  преданный  старший  друг,  который  помогал  ей  в  учебе,  но  не  мог  понравиться,  поскольку  был  женатым  и  некрасивым.  Следствием  этой  дружбы  явились  мамин  диплом  и  многочисленные  фотографии,  запечатлевшие  начальные  стадии  ее  неожиданного  материнства.  На  более  ранних  из  них,  где  неотъемлемым  элементом,  разумеется,  был  ребенок (т.е. я),  молодая  красивая  мать  ослепляла  своими  счастливыми  кинематографическими улыбками. Но   присутствовавшее  местами   трагическое   ответственно-озабоченное  выражение  свидетельствовало  об  осознании  тяжести  содеянного.

     Моя  мать  запоздало  начала  осознавать  и  свою  красоту,  и  свою  натуру.  И  это  осознание  постепенно  делало  ее  агрессивной  по  отношению  к  бабушке  и  ко  мне.  Казалось  бы,  ничего  сверхнеобычного  не  произошло,  многие  девушки  выходят  замуж  подобным  образом.  Но  такой  ход  событий,  очевидно, надолго  сделал  ее  нашей  заложницей,  и  она  инстинктивно  начала  раздражаться.  Да  и  вообще,  с  ней  что-то  происходило!

     Одна  из  фотографий,  отразившая  эти материнские  метаморфозы,  была  просто  страшной.  Во  всяком  случае  я,  будучи  ребенком,  очень  ее  боялась.  Это  была  довольно  крупная  подкрашенная  фотография-портрет,  где  мать  поражала  не  только  своей  удивительной  красотой,  но  и  странным  необычно-пристальным  выражением  глаз.  Заботливая  бабушка  долго  думала,  куда  спрятать  пугающий  внучку  портрет.  И,  наконец,  придумала!  Она  поставила  портрет  в  темный  угол  под  столом,  где  я  играла.  Теперь  там,  из  полумрака,  меня  пронзал  этот  холодно-изучающий,  прекрасный  нечеловеческий  взгляд...  Это  был  взгляд  василиска!

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

      Я  помню,  как  спрашивала  у  матери,  почему  у  других  детей  есть  папы,  а  у  меня  нет.  И  она  мне  отвечала,  что  папа  в  армии  и  скоро  вернется.  И  вот,  наконец,  он  вернулся!  Но  на  моей  жизни  это  никак  не  отразилось.  Мною  по-прежнему  занималась,  в  основном,  бабушка.

     Если  подходить  формально,  то  мой  отец  был  вполне  неплохим  человеком.  Даже  можно  сказать,  он  был  добрым  малым.  Воспитанный  в  советском  детском  доме  послевоенного  периода,  отслуживший  в  армии,   отец  привык  рано  вставать,  старательно  выполнять  поручения  начальства, услужливо - почтительно  относиться  к  женщинам  и  лицам  старшего  возраста,  делиться  с  друзьями - товарищами  всем,  что  есть.  Добродушный,  сентиментальный  мальчишка,  этот  папа  совсем  не  чувствовал  себя  отцом  семейства  и  воспринимал  меня,  скорее,  ка  младшую  сестренку,  с  которой,  слава  богу,  возится  бабушка.  Он,  как  теленок  к  корове,  лез  к  моей  матери  в  поисках  любви,  ласки  и  понимания.  Следствием  этих  поисков  были  частые  аборты  и  внематочная  беременность.  Мать  похудела  и  выглядела  не  особо  счастливой. 

     К  моменту  возвращения  отца  выяснилось,  что  она -  довольно  амбициозный  и  тщеславный  человек.  Только  воплощать  ее  амбиции  в  жизнь  должны  окружающие  близкие  люди.  И  мать  напустилась  на  отца,  заставляя  его  поступить,  ни  много,  ни  мало,  в  Политехнический  институт.  Она  попросила  своего  друга  помочь  с  подготовкой  к  вступительным  экзаменам,  сама  пыталась  натаскать  папашу.  Но  все  было  тщетно :  отец  в  учебе  был  дуб-дубом,  для  него  и  школу-то  с  училищем  закончить  было  подвигом !  Тогда  мать  на  время  оставила  свои  бесплодные  попытки,  хотя  внутри  ее  глодало  неудовлетворенное  самолюбие.

     В  это  же  время  я  открыла  для  себя  кинематограф.  Иногда  меня  ненадолго  оставляли  у  дальних  родственников,  которые,  в  отличие  от  моих  дремучих  домочадцев,  к  тому  времени  купили  телевизор.  Экранчик  был  совсем  маленьким,  кино,  естественно,  показывал  черно-белое,  но  для  меня  это  было  Окно  В  МИР.  Огромный,  полный  приключений,  прекрасный  и  опасный,  более  настоящий,  чем  тот,  в  котором  я  жила.

     Из  тех  фильмов,  которые  оставили  в  моей  душе  наиболее  неизгладимый  след ("Она  танцевала  одно  лето",  "Веселые  ребята",  "Сильва",  "Золушка",  "Алые  паруса",  "Гусарская  баллада",  "Встреча  со  шпионом",  "Их  знали  только  в  лицо"),  у  меня  впервые  возникли  представления  о  моей  будущей  жизни.  Нет,  нет,  нет,  только  ни  в  коем  не  жить  так,  как  живут  мои  родители  и  бабушка  с  дедушкой!  Я  хотела  быть  величайшей  красавицей,  артисткой  оперетты  и  смелой  разведчицей  в  одном  лице.  И,  конечно,  обязательно хотелось,  как  можно  раньше,  встретить  прекрасного  принца.  Правда,  чем   мы  будем  заниматься  с  этим  замечательным  красавцем,  кроме  того,  что  нежно  смотреть  друг  на  друга,  мне  еще  совершенно  не  приходило  в  голову.  Ясно  было  одно :  это  будет  необыкновенная,  сказочно  прекрасная  Любовь,  самая  большая  за  всю  историю  человечества!
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

                                                           
                                                                     Эпизод  2.  Знаки  судьбы.

     После  четырех  лет  бабушкиного  воспитания  меня  отдали  в  детский  сад.  Естественно,  там  я  приживалась  с  большим  трудом,  поскольку  была  запуганным,  робким  и  мечтательным  ребенком.  Девочки  почему-то  мне  всегда  завидовали,  а  мальчики  постоянно  донимали  насмешками  и  приставаниями.  Один  вечно  краснеющий  мальчишка  во  время  тихого  часа,  как  правило,  оказывался  на  соседней  кроватке  и  молча,  с  каким-то  остервенением,  пытался  засунуть  руки  ко  мне  под  одеяло.  Что  ему  было  надо,  я  совершенно  не  понимала,  но  со  слезами  на  глазах  оказывала  всяческое  сопротивление.  Я  инстинктивно  стыдилась  его  приставаний  и  поэтому  никому  не  жаловалась.

     У  меня  был  абсолютный  музыкальный  слух,  и  мать  последовала    совету  воспитательниц,  а  также   моде  того  времени.  Таким  образом,  в  шесть  лет  я  без  всяких  затруднений  была   принята   в  музыкальную  школу,  в  класс  скрипки.  Когда  мы  вышли  после  вступительного  собеседования  на  улицу,  стояла  прекрасная  теплая  погода  начала  лета.  Мы  с  мамой  шли  по  улице,  и  вдруг  какой-то  мотоциклист,  проезжавший  мимо,  ни  с  того,  ни  с  сего  бросил  к  моим  ногам  букет  свежей  сирени!  С  одной  стороны,  я  была  потрясена,  а  с  другой,  -    уже  знала,  что  проживу  необыкновенную  жизнь,  и  отнеслась  к  этому  с  мечтательным  пониманием.  Просто  опять  поступил  некий  сигнал,  еще  один...  Как  раз  незадолго  до  этого,  гуляя  с  родителями  в  парке  Сосновка,  я  нашла  удивительную  перламутровую  брошку  в  виде  лебедя.  У  нее  был  сломан  замок,  поэтому  кто-то  потерял  ее,  а  моя  мать  не  смогла  носить.  Но  потом,  когда  мне  исполнилось  четырнадцать,  я  придумала,  как  отремонтировать  эту  красоту,  и  иногда  надевала  ее  в  качестве  талисмана!   Да,  много  было  в  моей  жизни  разных  знаков  судьбы!

     Тогда  же  наша  семья  получила  новую  квартиру,  и  вскоре  выяснилось,  что  у  меня  будет  братик  или  сестричка.   Как  потом  рассказывала  бабушка,  это  смогло  случиться  из-за  плохого  качества  "Изделия  № 2".  Я  искренне  радовалась  и  просила  маму  народить  девочку ( а  я  почему-то  знала,  что  будет  именно  девочка )  как  можно  быстрее.  Например,  к  приходу  гостей.  Однако,  когда  сестренка  благополучно  появилась  на  свет,  все  взрослые  наперегонки  кинулись  ею  заниматься.  И  для  меня  это  пахло  уже  предательством. Впрочем,   прекрасный  таинственный  мир,  который  был  в  моей  душе,  не  давал  мне  чувствовать  себя  одинокой.  А  вскоре  я  пошла  в  школу.

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

       Итак,  я  пошла  в  школу,  накачанная  наставлениями  бабушки  о  правильном  серьезном  поведении.  Проблемы  в  общении  были  все  те  же.  Училась  я  на  "отлично",  но  совершенно  не  умела  за  себя  постоять.  Поэтому  вскоре  составился  целый  коллектив  шипящих  на  меня  по  малейшему  поводу,  завистливых  девочек.

     Я  почти  никогда  не  учила  уроки,  все  давалось  само  собой,  да  и  времени  катастрофически  не  хватало.  Мать  болезненно  хотела  удовлетворить  за  мой  счет  свои  амбиции,  поэтому  в  течение  всего  первого  класса  вырабатывала  у  меня  красивый  почерк,  заставляя  переписывать  каждую  страницу  по  три-четыре  раза.  Бывало  это  обычно  по  вечерам,  после  занятий  в  музыкальной  школе,  мне  уже  очень  хотелось  спать,  но  я  подчинялась.  Я  боялась  ее  гнева  на  каком-то  инфернальном  уровне!  Впрочем,  и  реально  было  чего  бояться.

     Дело  в  том,  что  как-то  незаметно  мать  совершенно  распоясалась  и  стала  драться  с  бабушкой.  Со  стороны  это  выглядело  ужасно,  сопровождалось  воплями  и  визгами,  хотя  никаких  серьезных  увечий  они,  слава  богу,  до  поры  до  времени,  друг  другу  не  наносили  -  так,  пара  глубоких  царапин  да  небольших  синяков  на  руках!  Дедушка  и  папа,  будучи  стопроцентными  подкаблучниками,  обычно  не  вмешивались  в  эти  потасовки.  Только  когда  бабушкин  визг  очень  сильно  резал  слух,  мужчины  деликатно  растаскивали  своих  дам  по  комнатам.  Как  я  на  это  реагировала?  Очень  стеснялась  соседей,  которые  наверняка  слышали  все  эти  рыки  и  вопли.  Иногда,  возвращаясь  домой,  поднимаясь  по  лестнице,  я  не  знала,  куда  деваться  от  стыда,  ибо  ругань   и  вопли  раздавались  на  весь  дом.  Впрочем,  порой  было  даже  забавно  и  любопытно  наблюдать  за  этими  потасовками, постепенно они начали вызывать у меня некоторое удовлетворение  от  того,  что  тетки  разбираются  между  собой,  оставив  меня  и  других  домочадцев  на  время  в  покое.  Но  приходилось  скрывать  свое  нездоровое  торжество,  ибо  в  любой  момент  фурии  могли  неожиданно  помириться  и  направить  свою  агрессию  в  мою  сторону.  Довольно  часто  практикуемое  одновременное  нападение  обеих  "воспитательниц"  на   меня,  как  на  совместную  жертву,   бывало,  как  правило,  серьезным  испытанием  для  моей  неокрепшей  детской  психики.  Они  не  били  меня,  но  нагнетали  своими  нападками  такую  безвыходность,  что  хотелось  просто  умереть.  Главным  девизом  этого  приема  воспитания,  пожалуй,  было :  "Все  так  плохо - плохо,  ужасно,  отвратительно,  но  ...  исправить,  изменить  ничего  нельзя!"  Спрятаться  от  них  было  некуда,  заступиться  было  некому,  бежать  куда-то  я  боялась  в  силу  здравого  ума...  Я  это  пережила,  я  закалилась!  Хотя  и  дорогой  ценой.

     С  этого  времени  мне  начали  сниться  кошмарные  жуткие  сны,  хотя  тогда  они  еще  не  были  вещими,  это  пришло  позднее.  То  снился  ядерный  взрыв,  ужасный  смертельный  свет  разорвавшейся  бомбы,  от  которого  я  пытаюсь  спрятаться  в  каком-то  рве.  То  снилось,  что  меня  живьем  закопали  в  могилу,  и  я  тщетно  пытаюсь  сдвинуть  крышку  гроба  и  вылезти  на  поверхность.  А  ведь  фильмов  на  эту  тему  я  еще  не  видела!  Но  самым  страшным  был  многократно  повторявшийся  сон  о  змеях,  ползающих  поверх  моего  одеяла...  Этот  сон  буквально  сводил  меня  с  ума!  Правда,  о  своих  кошмарных  ночных   видениях  я  никому  не  могла  рассказать,    так  как  твердо  была  уверена,  что  никто  мне  не  поможет! 

     Лето  после  первого  класса  было  достаточно  судьбоносным.  Я  умудрилась  влюбиться!  Целых  два  раза!  Правда,  это  были  просто  мои  мимолетные  реакции  на  выражение  первых  явных  симпатий  со  стороны  противоположного  пола. 

     В  июне  меня  единственный  раз  в  жизни  отправили  в  пионерский  лагерь,  где  мне  очень  понравился  мальчик  Юра,  который  почему-то  улыбнувшись,  взял  меня  за  руку.  Ох,  уж  эти  Юры,  мне  всегда  везло  на  них  с  тех  пор!  Впервые  оказавшись  вдалеке  от  своей  утомительной  семьи,  я  наслаждалась  свободой  и  весельем.  Так  оказалось,  что  я  вовсе  не  бука,  какой  меня  привыкли  считать  дома,  а  вполне  коммуникабельный  и  даже  пользующийся  популярностью  человек.  Именно  находясь  в  лагере,  я  впервые  критически  оценила  свой   гардероб,  состоявший  в  основном  из  пошитых  бабушкой  платьев  "до  колен".  Уныло-строгая  одежда,  в  которую  меня,  как  правило,  одевали,  несомненно  являлась  разновидностью  воспитательного  воздействия,  так  же  как  и  имя,  данное  мне  бабушкой  при  рождении.

     Она  назвала  меня  Верою,  как  некий  режиссер  моей  будущей  жизни,  ассоциированно  вспоминая  героинь  Лермонтова  ("Княжна  Мэри"),  Гончарова  ("Обрыв"),  Чернышевского  ("Что  делать?")  и  Куприна  ("Гранатовый  браслет").  Правда,  главным,  что  объединяло,  по  ее  мнению,  этих  героинь,  была  несчастливая  личная  жизнь  с  какими-то  надрывающими  душу  расставаниями.  Из  чего  шел  нелогичный  по  своей  сути  вывод,  что  я  непременно  должна  оказаться  в  старых  девах!  А  поэтому  должна  много  учиться,  сидеть  над  книгами  и  носить  длинные  платья,  т.е.  быть  очень-очень "синим"  чулком,  желательно  до  шеи.  Бабушка  как-то  не  учла,  что  все  вышеназванные  героини  были  по-существу  страстными и  свободолюбивыми  натурами, и  главным  их  предназначением,  по  замыслу  авторов,  был  протест  против  сложившегося  в  обществе  понимания  женской  сущности.  И  как  знать,  может  быть,  именно  в  этом  смысле  мое  имя  повлияло  на  мою  судьбу...

     Тем  же  летом,  в  августе,  меня  отправили  под  Тихвин,  к  бабушкиной  тете,  очень  милой  и  интеллигентной  старушке,  у  которой  наша  семья  в  те  годы  обычно  проводила  отпуска.  Это  был  небольшой  поселок,  в  клубе  которого  я  впервые  посмотрела  очень  многие  фильмы.  Помню,  как-то,  когда  в  очередной  раз  я  собралась  в  этот  клуб,  мне  разрешили  надеть,  наконец,  новое  платье,  подаренное  дядей.  Голубое,  крепдешиновое,  с  белыми  капроновыми  рюшечками,  оно  казалось  мне  нарядом  принцессы.  Радостная,  я  вышла  на  улицу,  и  вдруг...  услышала  веселый,  полный  восторга,  бойкий  мальчишеский  голос : "Верка-то  какая  красавица!"   Это  был  Саша  Гурков,  симпатичный,  кареглазый  и  черноволосый  мальчик  чуть  постарше  меня,  он  проезжал  мимо  на  велосипеде.  Боже  мой,  впервые  в  жизни  мне  говорили  такое,  от  радости  я  чуть  не  сошла  с  ума,  хотя  виду  не  показала,  только  улыбнулась...  А  вскоре  пришлось  снова  возвращаться  домой,  лето  кончилось!

     Жизнь  потекла  своим  чередом.  Обычная  школа,  музыкальная...  Игра  на  скрипке  не  доставляла  мне  большого  удовольствия,  звук  "восьмушки",  скрипучий  и  глухой,  раздражал  слух.  Представляю,  каково  было  моим  домочадцам,  однако  они  стоически  терпели,  правда,  не  настаивали,  чтобы  я  долго  занималась... 

     Ругань  и  драки  продолжались,  как  обычно,  но у  меня  появилась  подруга-одноклассница,   у  нее  дома  я  теперь  проводила  все  свободное  время.  Когда  обычно  мы  встречались  на  улице,   Ленка  несколько  грубовато  радовалась,  стукая  довольно  сильно  меня  кулачком  по  спине.  Чувствуя  острую  боль  в  животе,  я  старалась  сделать  вид,  что  все  в  порядке,  ведь  других  подруг  у  меня  не  было!  Зато  в  классе  теперь  никто  меня  больше  не  обижал!

     Мы  играли  в  разные  странные  игры,   воображая  себя  то  управителями  какого-то  островного  государства  (я  рисовала  многочисленные  географические  атласы  по  этому  случаю),  то  героями-любовниками  (я  была  за  мужчину).  Правда,  ни  до  каких  лесбийских  игр  дело  не  доходило,  но  какой-то  элемент  эротики  в  нашем  общении  присутствовал,   Ленка  любила  оголяться  и  рисовала  портреты  голых  теток.  Она  была  единственной  любимой  дочкой,  поэтому  не  прочь  была   покомандовать,  но  чего  не  стерпишь  ради  дружбы.  Вместе  с  Ленкой  и  ее  матерью  я  ездила  гулять  в  ЦПКО  и  в  Петродворец,  училась  танцевать  модный  тогда  твист.   Ленке  очень  повезло,   у  нее  были  замечательные,  добрые,  веселые  и  умные  родители:  папа,  капитан  третьего  ранга,  учился  в  Военно-Морской  Академии,  а  мать  преподавала  английский  язык  в  каком-то  институте.   Спокойные,  самостоятельные,   рациональные,  хозяйственные,  эти  люди  стали  для  меня  некими  ориентирами  в  дальнейшей  жизни.  В  квартире  всегда  были  уют,  чистота  и  порядок,  все  в  этой  маленькой  семье  любили  и  уважали  друг  друга. 

    А  у  нас  дома  были   вечный   беспорядок  и  разборки!  И  я  постоянно  являлась  объектом  неоправданных  манипуляций.  Например,  одно  время,  без  всяких  на  то  причин,  мать  повадилась  регулярно  в  два  часа  ночи  будить  меня,  чтобы  я  сходила  в  туалет.   Помню,  как  при  открытой  двери,  под  ее  бдительным  оком,  я  спросонок  силилась  выдавить  из  себя  хоть  две  капли!   Кроме  того,  моя  красавица-мать  оказалась существом  неприятно  физиологичным.  По  утрам,  собираясь  на  работу,  она  бегала  по  квартире  абсолютно  голая,  потому  что  ей,  дескать,   жарко.  Еда  для  нее,  как  правило,  превращалась  в  акт   обжорства,  она  неприлично  азартно  хватала  горячую  пищу,  как  невоспитанный  голодный  подросток.  Вспотев,    обязательно  призывала  меня  в  свидетели:  -  "Иди,  потрогай,  какая  я  мокрая!"  Но  хуже  всего, -  она  любила  демонстрировать   свои  обильные  месячные,  размахивая  у  меня  перед  носом  кровавыми  тряпками!  Никакой  интеллигентностью  тут  даже  не  пахло.

     Моя  перенапряженная  от  постоянного  семейного  стресса  нервная  система  требовала  какой-нибудь  разрядки.  И  как-то  невзначай  я  начала  заниматься  мастурбацией.  В  то  время  это  был  сугубо  механический  акт,  исполняемый  с  помощью  зажатого  между  ног  одеяла.  Ни  про  каких  мальчиков  или  мужчин   при  этом  думать  мне  и  в  голову  не  приходило!

Отредактировано ВеселаяСирена (2007-09-24 00:11:51)

Эпизод  4.  Ужасная  история.                         
                               
     Так  случилось,  что  в  нашей  семье  труд  не  был  в  почете.  Вроде  аристократов  явных  ни  у  кого  в  роду  не  водилось,  но  мать,  первостатейная  лентяйка,  всегда  демонстрировала  некое  моральное  превосходство  над  простыми  трудягами,  умудряясь  смотреть  на  людей,  равных  ей  по  происхождению,  но  не  получивших  высшего  образования,   как  на  "быдло".  А  люди,  пробившиеся  куда-то  наверх,  всегда  вызывали  у  нее  зависть  и  раздражение.  Как  я  уже  говорила,  папаша  мой  не  соответствовал  ее  амбициям.  В  конце  концов, она  придумала  врать  окружающим  посторонним  людям  об  его  образовании  и  должностях,  к  чему  подключила  и  меня.  При  заполнении  сведений  о  родителях  я  со  второго  класса  школы  принуждена  была  выписывать,  что  мой  папа - инженер.  Но  время  от  времени  от  меня  в  воспитательных  целях  требовали  уважения  к  отцу.  К  отцу,  которого  просто  так, пять  минут  тому  назад,  мать  или  бабушка  безнаказанно  обзывали  трусом,  идиотом,   подонком  и  предателем ( в  нашей  семье  женщины  никогда  не  ругались  матом)!   

     И получилось,  что  труд  для  меня  стал  чем-то  зазорным.  Мне  тоже  захотелось  быть  "белой  костью".  К  тому  же  условий  усиленно  учиться  дома  не  было.  Мать,  приходя  с  работы,  занималась  праздной  болтовней,  и  если  я  не  была  в  музыкальной  школе,  на  меня  выливался  целый  ушат  разных  утомительных  сплетен.  Она  работала  на  крупном  предприятии  оборонной  промышленности,  где  иногда  целыми  днями  ИТР  читали  газеты  и  перемывали  друг  другу  кости.  Слушая  ее,  я  уставала  и  не  могла  потом  полноценно  делать  уроки.  Но  мои  недюжинные  способности  до  поры  до  времени  выручали  меня.

     Итак,  с  одной  стороны,  - любовь  к  красивым  фильмам,  где  героям  легко  удавалось  преодолеть  все  трудности  на  своем  пути,  а  с  другой  стороны,  - презрение  к  труду,  воспитываемое  моей  матерью,  в  конечном  счете  сделали  из  меня  человека,  поверившего  в  свою  избранность,  отмеченную  сказочным  везением!  Но  разве  могло  быть  иначе,  ведь  помимо  своего  "непорочного  зачатия",  я  еще  умудрилась  родиться  в  "рубашке"!

     Однажды  поздней  осенью,  незадолго  до  того,  как  мне  исполнилось  тринадцать,  вся  округа  была  потрясена  кошмарным  преступлением.  Девятилетняя  девочка  Лариса  была  зверски  изнасилована  и  задушена  неизвестным  маньяком.   Это  случилось  на  Ланской  улице.  Семья  девочки  снимала  комнату  в  сохранившемся  с  дореволюционных  времен  старинном  деревянном  доме.  Уже  были  морозы,  и  Лариса  ходила  на  каток  неподалеку.  В тот раз она  возвращалась  с катка  домой  в  семь  часов  вечера,  было  уже  темно.  Недалеко  от  дома  были  сараи,  куда  девочку  и  затащил  нападавший.  Ее,  бездыханную,  но  еще  теплую,  нашел  отец ,  который  только  что  вернулся  домой  из  Военно-морской  Академии,  где  он  учился.  Эта   ужасная  история  потрясла  и  напугала  всех,  живших  в  нашем  микрорайоне.  Милиция  ходила  по  всем  домам  и  квартирам,  стараясь  найти  тех,  кто  мог  видеть  девочку  в  тот  роковой  вечер.  Были  арестованы  и  осуждены  несколько  мужчин,  замеченных  в  приставании  к  детям.  В  том  числе  и  мамин  друг,  который  фотографировал  меня  в  раннем  детстве.  Однако  настоящий  преступник,  совершивший  это  злодеяние,  так  и  не  был  пойман!  Я  тоже  была  напугана,  как  и  все.  Но...  я  знала  лично  Ларису,  веселую,  бойкую  девочку  с  темными  косичками.  Она  училась  в  подшефном  классе.  А  сараи,  в  одном  из  которых  произошло  преступление,  были  сооружены  на  месте  дома,  где  до  войны  жили  бабушка  с  дедушкой,  и  первые  пять  лет  своей  жизни  провела  моя  мать.

     В  моей  семье  много  ахали  и  охали  по  поводу  этой  ужасной  истории.  Но  месяца  через  три  все  как-то  успокоилось,  стало  забываться.  Наступила  весна.  И  если  раньше  в  музыкальную  школу  меня  сопровождал  кто-нибудь  из  домочадцев,  то  теперь  я,  тринадцатилетняя  девочка,   стала  ездить  туда  одна.  Правда,  на  вид  мне  можно  было  дать  и  меньше,  я  была  худенькая, небольшого  роста,  с  косами. 

     Как-то  в  середине  мая  я  со  скрипкой  возвращалась  домой  около  семи  часов  вечера.  Стояла  прекрасная  погода  со  всеми  майскими атрибутами: пели птицы, на деревьях пробивались  первые  листочки.  У самой  парадной  меня  неожиданно  догнал  незнакомый  рослый  мужчина  лет  тридцати,  в  пальто  и  в  шляпе.  Из  вежливости  я  хотела  уступить  ему  дорогу:  длинный  футляр,  в  котором  находилась  скрипка,  мешал  мне  быстро  подниматься  по  лестнице.  Но  мужчина  сделал  жест  рукой,  предлагая  мне  пройти  вперед.  Я  вошла  в  парадную,  прошла  всего  пять  шагов...  Он  грубо  поддел  меня,  просунув  мне  между  ног  свою  правую  руку,  и  с  силой  прижал  к  себе.  Он  не  тискал  меня,  а  просто  держал,  ожесточенно  дергая  свободной  левой  рукой  дверь  подвала.  Это  продолжалось  около  минуты,  первое  оцепенение  от  шока  прошло,  и  я  заорала  диким  голосом.  Помню,  как  оглянулась  и  на  короткий  миг  встретилась  с  ним  глазами.  Это  был  взгляд  зверя!  Осознав,  что  дверь  в  подвал  не  открыть,   он  резко   выпустил  меня  и  кинулся  вон  из  парадной!  А  я  в  ужасе,  с  бешено  бьющимся  сердцем,  побежала  домой,  на  четвертый  этаж...  Дома  все  было  спокойно:  дедушка  читал  в  своей  комнате,  папа  в  обнимку  с  сестренкой  сидел  у  телевизора,  бабушка  и  мама  мирно  пили  на  кухне  чай.  Бабушка  открыла  мне  дверь.  Я  стала  сбивчиво,  со  слезами,  рассказывать  о  нападении.  Оказалось,  что  никто (!)  из  них  не  слышал  моего  дикого  крика  на  лестнице.  Со  мной  беседовали  только  дамы,  они  старались  успокоить  меня  и  себя,  говорили,  что  я,  видимо,  не  так  что-то  поняла  насчет  этого  мужчины.  Бабушка,  как  всегда,  особенно  отличилась.  "Наверно,  это  был  сосед  с  пятого  этажа!", - стремясь  меня  утешить,  высказала "оптимистическое"  предположение  она.

     Да,  вот  так  мне  и  повезло.  Ведь  если  бы  дверь  подвала  была  не  заперта,  в  этот  вечер  в  ужасных  муках  закончилась  бы  моя  детская   жизнь.   Без  всякой  натяжки  ясно,  что  это  был  тот  самый  маньяк,  который  осенью  убил  Ларису,  и  которого  так  и  не  поймали.  Тот  же  микрорайон,  то  же  время  суток,  та  же  ситуация,  когда  девочка  одна  возвращается  домой.  Тогда  в  руке  были  коньки,  а  теперь  - скрипка...

Отредактировано ВеселаяСирена (2007-09-27 04:13:28)